«Тебя пропустят 3 раза и только потом поедут сами»: воспитанник «Ак Барса» ищет себя в Америке

В  последние годы воспитанники «Ак  Барса» все чаще уезжают за  океан. 22-летний казанец  Артемий Князев там уже второй  год. Сейчас он  в  системе «Сан-Хосе Шаркс», провел в  НХЛ один матч, а  бо́льшую часть сезона  — в  АХЛ, второй по  силе  лиге. В  интервью «БИЗНЕС Online» Артемий рассказал об  итогах сезона за  океаном, связи с  «Ак  Барсом», ценах в  магазинах Сан-Хосе и  назвал фаворита в  борьбе за  «Норрис Трофи».

—  Артемий, как этот сезон сложился для вас и команды?

—  Всегда хочется большего. Как отмечает тренерский штаб, прогресс есть, так что двигаюсь в  правильном направлении. Команда в  целом не  оправдала возложенные на  нее надежды. В  начале сезона хорошо выглядели, но  потом что-то пошло не  так. Жалко, что не  попали в  плей-офф: там совсем другой хоккей. Кубковые матчи  — другое напряжение, иная ответственность. Но  пока что на  взрослом уровне я  этого не  распробовал, только в  молодежном дивизионе Канады удавалось далеко заходить в  плей-офф.

—  Вы  сказали, что тренеры отмечают ваш прогресс. В  чем? 

—  У  меня были проблемы с  игрой в  защите. Есть продвижение в  этом. Увереннее стал себя чувствовать при игре с  шайбой  — улучшаются твои атакующие навыки. Начало атаки, продвижение шайбы, игра в  средней зоне  — над этим мне еще стоит поработать. Нужно будет сосредоточиться на  игре с  шайбой в  зоне нападения, потому что много создаю, но  мало забиваю… В  этом сезоне была травма, потом долго не  мог влиться в  игру  — всегда есть боязнь, что получишь еще один такой  же удар. Эта травма вообще пришлась некстати: получил ее  прямо в  середине сезона, когда только набрал форму. Затем до  марта вкатывался обратно.

—  Как выглядит прогресс по  очкам?

—  В  первом сезоне в  АХЛ я  не  мог забить гол или отдать результативную передачу на  протяжении 15 первых матчей подряд. После января все пошло-поехало. Впрочем, в  хоккее больше смотрят на  содержание игры.

—  Да, в  прошлом сезоне у  вас был ужасающий показатель полезности  — минус  47. В  этом году вы  серьезно добавили  — плюс 5…

—  В  мой первый год в  АХЛ «Барракуда» была худшей командой в  лиге. Мы  очень много пропускали, отсюда и  такой показатель. Конечно, это был ужас. Зато в  первом сезоне я  много играл в  большинстве. Но  теперь и  без этого удалось набрать очки  — тоже прогресс.

—  Вы  защитник, но  часто подключаетесь к  атаке. Главный тренер Джон Маккарти не  пытается вас как-то ограничить?

—  Ни  в  коем случае. В  нужный момент подключиться, отдать, забить — все это приветствуется в  Северной Америке. Мне не  раз говорили, что никто не  хочет тебя ставить в  рамки, ограничивать.

—  А  в  России подключение защитников к  атаке приветствуется?

—  Здесь я  не  так много играл, поэтому непросто сказать. Думаю, больше зависит от  тренера. Смотрю матчи КХЛ, вижу, как молодые ребята активно подключаются к  атаке, значит, тренеры это приветствуют. В  каких-то клубах играют в  более закрытый хоккей. Бо́льшая часть защитников-легионеров в  КХЛ — атакующего плана. Они ведь приезжают из  Северной Америки, думаю, их  целенаправленно берут под большинство и  активную игру в  нападении.

—  Большинство российских защитников  — игроки двустороннего плана. Из  атакующих у  нас разве что Войнов, Сергачев…

—  Сергачев тоже двусторонний  — хорошо обороняется. Ему в  «Тампе» как большинство, так и  меньшинство доверяют. Войнов в  «Ак  Барсе» выходит в  меньшинстве, обороняется.  Чисто атакующих защитников, таких как Эрик Карлссон, думаю, у  нас в  стране нет. 

—  Стремление сыграть в  атаку у  вас с  детства?

—  Тогда хотел быть нападающим, но  меня ставили в  защиту. Отсюда и  стремление почаще бежать в  атаку.

—  Наверное, иногда вам приходится перебарывать себя и  вместо очередного подключения оставаться сзади?

—  Конечно, такое тоже бывает. Думаю, это с  опытом приходит. Например, если в  третьем периоде ведем одну-две шайбы, надо чаще оставаться сзади. По  ходу этого сезона было такое, что мне говорили сыграть надежнее. Когда проигрываем, то  идет обратный сигнал от  тренера  —  подключайся к  атаке, нужны голы.

—  Насколько верно утверждение, что «Норрис Трофи» (приз лучшему защитнику сезона) берет не  защитник, а  полузащитник?

—  Такова тенденция современного хоккея: в  НХЛ любят защитников атакующего плана, которые создают много моментов для партнеров. Их  можно использовать как четвертого нападающего. Думаю, эта тенденция идет с  80–90-х годов. Бобби Орр сколько очков набирал за  сезон, получал призы лучшего игрока!

—  В  этом сезоне на  «Норрис» номинирован Эрик Карлссон. Будете болеть за  него?

—  Конечно. Карлссон  — мой кумир детства. Очень рад был, когда он  выиграл свой первый «Норрис», тогда он  выступал за  «Оттаву».  Когда меня «Сан-Хосе» выбрал на  драфте, то  я  подумал: «Вау, буду играть с  кумиром».

Дата рождения:   4  января 2001 года.

Место рождения:   Казань.

Карьера:   юношеские команды «Ак  Барса» (Казань)  — 2012–2017; «Ирбис» (Казань)  — 2017/2018; «Чикутими Садженинс» (Канада)  — 2018–2021; «Ирбис» (Казань)  — 2021/2021; «Барс» (Казань)  — 2020/2021; «Сан-Хосе Шаркс»  — 2021/2022; «Сан-Хосе Барракуда»  — 2021  – настоящее время.

Достижения : победитель Европейского юношеского Олимпийского фестиваля (2017); бронзовый призер Кубка Глинки/Гретцки (2018).

—  Самое яркое воспоминание о  вашей заокеанской карьере?

—  Дебютный матч в  НХЛ. У  каждого хоккеиста есть мечта сыграть там, окунуться в  эту атмосферу, прочувствовать  ее. Буквально пять лет назад за  некоторых хоккеистов я  играл на  PlayStation, а  сегодня они с  тобой в  одной раздевалке сидят. Следил за  Владимиром Тарасенко на  молодежном чемпионате мира, а  тут удалось пообщаться с  ним на  разминке. Тот матч был незабываемым.

—  Когда вы  узнали, что будете играть?

—  Это произошло за  день до  встречи. У  одного из  защитников  «Сан-Хосе» заподозрили болезнь, в  таких случаях необходимо проходить протокол, который занимает несколько дней. Мне и  сказали: «Завтра сыграешь». Перед этим я  пару игр был 7-м защитником. И  вот счастье близко. Сразу почувствовал облегчение и  радость.

—  То  есть ночью спокойно спали?

—  Да. А  вот когда мне впервые позвонили и  сказали, что я  буду 7-м защитником, то  было очень сильное волнение, будто что-то нереальное произошло.

—  Что после матча вам сказал главный тренер команды Боб Бугнер?

—  Его тогда не  было  — заболел коронавирусом. В  той встрече у  нас не  оказалось главного тренера, и матч мы  проиграли. Так что после никто ничего не  сказал.

—  Партнеры поддержали?

—  Само собой. Брент Бернс сказал: «Главное  — первая смена, ее  нужно провести спокойно». Во  время нее я  получил шайбу, тут  же ее  отдал и  покатил на  смену. Александр Барабанов помогал  — он  был единственным россиянином в  том составе. В  той встрече у  меня показатель полезности был минус 2, это не  очень хорошо. Но  не  могу сказать, что я  допустил грубые ошибки в  обороне. Хорошо себя чувствовал в  игре. Думал, будет сильный мандраж.

—  По  окончании прошлого сезона Боба Бугнера сменил Дэвид Куинн. Был  ли у  вас с  ним разговор о  вашей потенциальной роли, может, в  будущем?

—  Разговоров один на  один не  было. С  тренерским штабом только на  предсезонном сборе пересекались. А  так Дэвид Куинн за  весь сезон заходил к  нам в  раздевалку пару раз.

—  В  этом сезоне Знарок и  Билялетдинов несколько раз приходили смотреть матчи «Барса». В  НХЛ такое не  практикуется?

—  Тренеры первой команды пару раз приходили на  наши матчи. Другой вопрос с  руководством: если матчи «Барракуды» не  совпадают с  матчами «Шаркс», оно всегда на  наших играх.

—  Следили за  тем, как идет сезон у  «Ак  Барса»?

—  Конечно. Не  переставал этого делать. Успеваю следить и  за  результатами «Ирбиса» и  «Барса». Но  смотрел мало. С  Москвой 11 часов разницы, то  есть матчи «Ак  Барса» для нас начинаются в  08:00. Мы  в  это время на  тренировке. Пятую игру финала против ЦСКА удалось посмотреть, а  затем и  7-ю, причем вживую.

—  То  есть смогли достать билеты…

—  Помог Илья Сафонов  — дал два билета.

—  Продолжаете контактировать с  руководством «Ак  Барса»?

—  Пару раз списывался с  Маратом Фаритовичем Валиуллиным. На  гала-матче «Золотой шайбы» с  Максимом Пестушко пообщались.

—  Домой не  хотите?

—  У  меня еще год по  контракту. А  дальше будем смотреть. О  переходе в  «Ак  Барс» не  задумывался.

—  В  прошлом году вы  играли в  команде с  Александром Хмелевским, который из  АХЛ приехал в  «Салават» и  сразу стал лидером. Обращаете  ли внимание на  такие переходы?

—  Все-таки это немного другой пример. Саша  — американец, никогда не  играл в  КХЛ и  приезжал на  позицию легионера. Таких примеров много, когда иностранцы из  АХЛ приезжают в  Россию и  становятся лидерами.

—  Когда вы  точно поняли, что уедете за  океан?

—  Лет в  12-13 я  окончательно решил, что когда мне исполнится 17-ть, уеду в  Северную Америку. 

—  Вас отговаривали?

—  Да, «Ак  Барс» хотел меня оставить.

—  Родители поддержали ваше решение?

—  Конечно, хотя им  (да  и  мне) было боязно. Но  уехать в  17 лет  — проверенный путь для российского хоккея, многие это делают в  таком возрасте. 

—  В  один момент так получилось, что трое лучших игроков системы «Ак  Барса»  — Александр Хованов, Андрей Свечников и  вы  — уехали в  заокеанские лиги. Это совпадение?

—  Да. Андрюха Свечников уехал раньше нас, он  в  16 туда перебрался. У  меня, к  слову, тоже был такой вариант, но  я  остался поиграть в  МХЛ и  съездить в  сборную. Саша Хованов тоже на  год раньше меня уехал, он  ведь старше меня. Наши отъезды  — не  договорённость, а  совпадение.

И  я  ни  в  коем случае не  жалею, что выбрал этот путь. Он  многое мне дал, я  привык к  чужому быту, североамериканскому стилю хоккея.

—  Зачастую перспективные игроки считаются лидерами клубов АХЛ, но  не  могут сделать последний шаг в  НХЛ. В  чём тяжесть этого шага?  

—  Сам  бы хотел узнать. Согласен, в  НХЛ очень тяжело пробиться. Наверное, надо показывать максимально стабильную игру на  протяжении очень долгого отрезка времени. Ты  должен находиться на  лидирующих позициях в  АХЛ и  получать большое игровое время. Так тебя заметят и  поднимут в  НХЛ. 

—  Вы  поиграли в  одной команде с  Даниилом Журавлевым, который в  прошлом сезоне попробовал пробиться в  НХЛ через  АХЛ. Он  или другие игроки спрашивают у  вас о  Северной Америке, местных лигах, быте?

—  С  Журиком я  не  общался, когда он  уезжал в  «Колорадо». Иногда пишут молодые ребята 15-16 лет, которые собираются отправиться за  океан. Но  что я  им  могу сказать? Конкретного совета дать не  могу  — разве только сказать, что не  жалею. 

—  Как часто вспоминаете выступление на  МЧМ-2021?

—  Очень часто. Много вижусь с  ребятами по  той сборной, с  Васей Подколзиным. У  него тот МЧМ был третьим в  карьере, у  меня  — первым. Тот турнир однозначно входит в  топ-3 самых ярких моментов моей хоккейной жизни. Несмотря на  неудачу, очень рад, что был частью команды. 

—  Но  до  полуфинального матча с  Канадой вы  смотрелись очень сильно …

—  А  что толку-то? Все смотрят только на  итоги, а  что было до, мало кого волнует. Итог отрицательный, поэтому на  турнире  — неудача. 

—  В  чём причина того поражения (0:5) от  Канады?

—  Мы  пропустили быстрые голы и  не  смогли отыграться.

—  Это самое болезненное поражение в  вашей карьере?

—  Не  болезненное, а  значимое. Всё-таки у  меня были поражения, когда нас считали явными фаворитами, а  мы  проигрывали. 

—  Тогда вы  еще и  Финляндии проиграли (1:4) в  матче за  третье место. Не  отошли от  поражения в  матче с  Канадой?

—  Не  сказал  бы. Мы  быстро забили, затем пропустили два и, как говорится, получили пинок под  зад. Тогда мы  начали работать, но  уже было поздно. 

—  Почти половина из  тех ребят выступает в  АХЛ, кто-то поиграл и  в  НХЛ. Почему в  последние годы проявляется тенденция развития за  океаном, а  не  в  России? 

—  У  всех есть мечта сыграть в  НХЛ. 

—  Как часто бываете в  Казани? 

—  Только летом. Когда играл в  канадских молодежных лигах, прилетал на  Новый  год, а  в  АХЛ как такового зимнего перерыва  нет. Но  я  очень люблю Казань и  всё, что связано с  городом, поэтому, как освобождаюсь от  сезона, сразу лечу сюда. Нравятся старинные улочки, очень люблю Раифский монастырь  — меня там крестили, это мое место силы. 

—  Можно  ли в  США купить чак-чак?

—  В  Сан-Хосе три русских магазина, в  одном из  них видел чак-чаки, но  не  стал брать.

—  Вы  ведь еще и  учитесь…

—  Я  окончил Поволжскую академию спорта, поступил в  магистратуру Казанского кооперативного института. Конечно, из-за разницы во  времени на  лекциях не  присутствую: тесты, зачёты и  экзамены  — онлайн. 

—  Вы  начинал и  играть в  «Ак  Буре». Бываете во  дворце?

—  Нет. Но, действительно, я  всё детство провёл в  Азино, поэтому начинал играть в  «Ак  Буре». У  родителей не  было планов сделать из  меня профессионального спортсмена, они хотели, чтобы я  не  шатался по  улицам и  отдали в  ближайшую секцию. У  меня начало получаться, и  я  перешёл в  «Ак  Барс».

—  Население Сан-Хосе, как и  Казани, чуть более одного миллиона. Можете  ли провести параллели между двумя городами?

—  Не  могу быть объективным. Наш город лучше, потому что здесь я  знаю больше мест, здесь больший выбор, куда можно сходить в  свободное время. Такое ощущение, что в  Сан-Хосе просто меньше мест для проведения свободного времени. Кафе, ресторанов очень много, но  развлечений типа боулинга или аквапарка как будто  нет. Но, возможно, я  просто не  знаю этих мест. 

—  Сан-Хосе  — дорогой город?

—  Очень. В  наших краях  — Силиконовая долина, в  Сан-Хосе расположены главные офисы мировых гигантов, чья деятельность связана с  технологиями.  Я  жил через дорогу от  главного офиса Tesla. В  этом году переехал: рядом расположены офисы Apple, Google, Amazon. Думаю, поэтому в  городе высокие цены.

—  Приходится  ли вам себе в  чем-то отказывать?

—  Не  скажу, что отказывать. Я  никогда не  разбрасывался деньгами. Не  знаю, какова разница с  другими штатами в  ценах на  продукты, но  в  плане жилья она очень большая.

—  Сан-Хосе  — хоккейный город?

—  Не  могу так сказать. Есть команда американского футбола. Называется «Сан-Франциско», но  играет у  нас. В  самом Сан-Франциско, который в  получасе езды от  Сан-Хосе, играет «Голден Стэйт», недавний чемпион  НБА. Они очень популярны, и  у  них огромная фанатская база. Бейсбольная команда играет в  Сан-Франциско. Получается, остаются фанаты, которые болеют за  «Шаркс». Далее круг сужается, и  кто-то поддерживает «Барракуду». 

  —  Мы  в  Европе привыкли, что футбол  — это самый популярный вид спорта, хоккей, баскетбол, теннис  — где-то рядом. А  как выстроена иерархия спортивных видов спорта в  США?

—  Однозначно, что в  топ-3 входит американский футбол, баскетбол и  бейсбол. Хоккей точно не  выше четвёртого места. Не  знаю, как он  в  соотношении с  гольфом и  теннисом, потому что гольф тоже очень популярен.

—  Вы  были на  бейсболе и  американском футболе?

—  Дважды посещал бейсбольные матчи, а  на  американский футбол удалось сходить только на  студенческую лигу. Он  мне очень нравится.

—  Сразу поняли правила?

—  Первые два года, когда ещё играл в  Канаде, вообще не  понимал  их. Когда переехал в  Сан-Хосе, начал разбираться. Всё равно не  до  конца их  знаю, но  какое-то представление имею. Всё хочу сходить на  матч, но  мало времени для этого. Однажды, когда я  играл в  Канаде, решил посмотреть Супербоул. В  тот день, когда он  проходит, во  всех американских и  канадских лигах, независимо от  вида спорта, нет матчей. Мы  собрались с  командой, вместе смотрели. 

—  А  в  бейсболе быстро разобрались?

—  Впервые я  сходил перед драфтом, это было в  Лос-Анджелесе. В  тот раз вообще не  понравилось, я  ушёл с  пол-игры. Не  понимал, что происходило на  поле, всё как-то медленно. В  этом году всей командой посетили матч в  Сан-Диего. Ребята объяснили правила, команда более известной была, поэтому хороших впечатлений больше.

—  Часто бываете в  Сан-Франциско?

—  Раз в  месяц туда выезжаем: иногда с  женой, иногда с  ребятами. Там есть русское кафе, русская церковь. Из  известных мест  — тюрьма Алькатрас, там нужно хоть один раз, но  побывать, мост «Золотые ворота», часто проезжал по  нему. Маяк красивый.

—  Правда, что в  Сан-Франциско очень рельефные дороги, которые то  идут вверх, то  вниз?  

—  Да, это  так. Много подъемов, спусков, очень узкие улочки. В  этом есть что-то особенное.

—  Удобно по  Сан-Франциско ездить за  рулём?  

—  Бывают жуткие пробки. Но  если попадаешь на  время, когда маленький трафик, всё здорово. 

—  В  чём отличие американских водителей от  российских? 

—  Там все очень спокойно и  медленно ездят.  У  нас многие лихачат, не  уступают. В  США тебя пропустят три раза и  только потом поедут. Единственное, что мне не  нравится  — никто не  включает поворотники, как будто они просто так для машины сделаны. Скажу честно, когда сам начинал ездить, часто не  включал поворотники, а  теперь понимаю, насколько это неуважительно по  отношению к  другим водителям.